Две молодые мормонки, усердно выполняя свою церковную миссию, постучались в дом мистера Рида. Обычный мужчина, на первый взгляд, встретил их с дружелюбной улыбкой. Он даже выглядел рад их визиту, предложив поговорить о вере и уверив, что его супруга вот-вот принесёт свежеиспечённый пирог. Такой тёплый приём сбил девушек с толку. Почему бы не зайти на пару минут? Тем более, мистер Рид казался человеком, готовым выслушать их убеждения.
Дом оказался уютным, но что-то в воздухе вызывало у девушек странное беспокойство. Невольно взгляды скользили на входную дверь, как будто та вот-вот захлопнется. Сначала всё шло по плану — разговор о религии, улыбки, мягкий тон хозяина дома. Но супруга так и не появилась, а запаха пирога в воздухе не было. Маленькие странности постепенно накладывались друг на друга, словно детали пазла, создавая всё более тревожную картину. Мистер Рид задавал всё более личные вопросы, иногда неожиданно повышая тон, словно проверяя их реакцию.
Когда настала пауза, одна из девушек предложила вернуться к своей миссии, но их попытка уйти была тут же блокирована. Дверь действительно оказалась заперта. «Не спешите,— проговорил Рид, в его голосе появилась странная интонация,— мы только начали наш разговор». Паника росла, но они пытались сохранять спокойствие.
Скоро разговор превратился в изощрённую игру, где мистер Рид словно зондировал каждую их мысль, проверял их убеждения, веру и человеческие пределы. Вопросы становились непреодолимыми, требования — унизительными. Всё это ощущалось как издевательство, построенное не на физическом насилии, а на тонкой, практически незаметной психологической войне. Девушки понимали, что это не просто тест на стойкость — это испытание их веры, их личностей, их человечности.
И хотя выбить дверь или позвать на помощь не представлялось возможным, они не сдавались. Вместе они находили силы противостоять, осознавая, что единственный путь свободы — сохранить ту веру, ради которой они вышли на эту миссию.
