Дом стоял в тишине, словно не желая вспоминать события, произошедшие там год назад. Смерть Дани оставила на его стенах нечто необъяснимое — тяжёлый, подавляющий дух, который казался почти ощутимым. Дарси, сжимая в руке трость, провела пальцами по старинной перилле у входа. Она не видела, как изменилась эта дверь, но знала — изменения всегда отражаются акустикой. Им звенели знакомые воспоминания, болезненные, но неизбежные.
Внутри, бывший зять встретил её с натянутой учтивостью. Теперь он жил здесь с новой женщиной, игнорируя привидение прошлого. Дарси чувствовала, как они переглядывались, стоя у порога, думая о её непрошеном визите. Она молча прошла в гостиную и задержалась там, где воздух словно держал в себе шёпоты. Для Дарси это место не было просто домом; оно было кепкой секретов, непроницаемой завесой, которую она собиралась разорвать.
Ночью, оставшись одна, она деликатно передвигалась по комнате, касаясь вещей, в которые впитались остатки жизни Дани. Её пальцы скользили по шершавому дереву, по гладкой поверхности фоторамок. Она следовала интуиции, вслушиваясь в слабые вибрации этого дома. Вдруг что-то изменилось. Темнота перестала быть просто тёмной; она стала глубокой, будто впадиной между мирами. Дарси холодело, когда в уме возник наплыв образов — кровь, мольба, тени чужих рук.
